Когда одни из участников общего обеда99 приносили мало закусок100, а другие много, Сократ приказывал слуге такое маленькое приношение или класть на стол для общего употребления, или делить между всеми поровну. Кто приносил много, тем было совестно не брать того, что положено было для всех, и не класть своих закусок; поэтому они клали и их для общего употребления. Не пользуясь никакими преимуществами в сравнении с теми, кто приносил мало, и они перестали покупать закуски на большую сумму. Как-то Сократ заметил, что один из сотрапезников перестал есть хлеб, а ест одно мясо без хлеба. В это время шел разговор о словах, именно, к какому действию какое слово прилагается. Можем ли мы определить, друзья, сказал Сократ, по какому действию человек называется “мясоедом”? Все, конечно, едят с хлебом мясо, когда оно есть; но по этой причине, думаю, еще не называются мясоедами. Конечно, нет, сказал один из присутствовавших. А если кто без хлеба ест одно мясо, продолжал Сократ, не ради атлетических упражнений101, а ради удовольствия, можно ли считать его мясоедом или нет? Едва ли кого другого можно назвать мясоедом, сказал тот. А кто ест мало хлеба и много мяса? спросил кто-то другой из присутствовавших. Мне кажется, отвечал Сократ, и его правильно было бы называть мясоедом; и, когда все люди молят богов об изобилии плодов земных, он, надо думать, стал бы молиться об изобилии мяса. При этих словах Сократа тот молодой человек, поняв, что они сказаны по его адресу, мясо есть перестал, но взял еще хлеба. Сократ, заметив это, сказал его соседям: Наблюдайте за ним, хлеб ли он будет есть, как мясо, или мясо, как хлеб. Как-то Сократ увидал, что другой из сотрапезников с одним куском хлеба берет в рот понемногу от нескольких мясных блюд. Можно ли вообразить себе, сказал он, кулинарное искусство, дороже обходящегося или больше портящее кушанья, чем то, которое придумывает себе тот, кто сразу берет в рот всевозможные приправы? Он смешивает разные вещества в большем числе, чем повара, и тем делает кушанья дороже; а кто смешивает такие вещества, которых они не смешивают, как не подходящие одно к другому, тот делает ошибку, если они поступают правильно, и уничтожает их искусство . Но, если в повара берут лучших специалистов такого дела, то не смешно ли, что он, не имея ни малейшей претензии на знание этого искусства, переделывает их работу? Кроме того, кто привык есть с хлебом зараз несколько кушаний, с тем бывает еще такой случай: когда нет нескольких блюд, ему будет казаться, что он терпит недостаток, потому что ему будет скучно без того, к чему он привык. Напротив, кто привык одному куску хлеба давать в провожатые одно кушанье, того и при отсутствии нескольких блюд не огорчит, что у него только одно. Сократ говорил также, что слово “euocheisthai”102 (угощаться) на афинском языке значит “есть”: слово “eu” прибавлено для обозначения такой еды, которая не вредит ни душе, ни телу и которую нетрудно найти; поэтому и слово “euocheisthai” он применял к людям, ведущим скромный образ жизни.
